Снежный человек и наука. Часть первая.
Читатель, может быть, будет удивлен, узнав, что ученые исследуют леших, домовых, ведьм, русалок, демонов, злых и добрых духов… Да, да, о них написано много солидных исследований! Наука не только отвергает и опровергает суеверия. Особая отрасль науки изучает народное творчество, пережитки древних верований, легендарные образы, порожденные некогда народной фантазией и кое-где еще удерживающиеся в представлениях людей. Этим заняты этнографы-фольклористы. Постепенно ученые выработали определенные методы собирания, записи, классификации народных верований или суеверий. Наука о фольклоре (народном творчестве) — фольклористика — накопила огромную массу записей и исследований таких народных поверий.
Только люди совершенно невежественные в этнографии и мифологии могли бы думать, что вопрос о народных поверьях — невспаханная полоса в науке; что тут в отличие от других дисциплин можно утверждать что угодно и производить «открытия» без доказательств. В наше время, произвести крупное открытие в области изучения народных поверий не менее трудно, чем в любой другой отрасли науки.
Но вот перед современной фольклористикой выдвинута как раз такая заявка: обнаружен огромный цикл мифов, на которые ранее никем не было обращено достаточного внимания. Это именно цикл, а не какое-либо изолированное поверие. Огромный цикл, охватывающий множество народов Азии, принадлежащих к разным языковым ветвям и культурно-историческим группам! Речь идет о цикле народных рассказов о «диком человеке», записанных во многих областях горной Азии. «Дикий человек» выступает под разными местными названиями. Ему приписываются свойства как вполне реалистические, так подчас и сверхъестественные: он ходит на двух ногах, оброс волосами, внешностью похож на человека, отнюдь не имея (в отличие от лешего, черта и пр.) ни рогов, ни копыт, ни хвоста, однако встреча с ним — дурная примета и т. п. Но фольклористы настаивают на том, что этот образ — чистый миф, не имеющий под собой ни малейшей основы в действительности.
Изучение этого новооткрытого цикла поверий — новая глава в мифологии, как утверждают авторы, занимающиеся данной наукой. Вот, например, что пишет кандидат филологических наук А. 3. Розенфельд: «Назрела настоятельная необходимость обобщить уже собранный и опубликованный материал о «диких людях», гульбияване, монгольских алмасах, йати, шерпов, мигё и многих других персонажах и определить место этого цикла в верованиях и представлениях различных народов. Здесь еще непочатый край работы, и нет сомнения, что в этой области исследователя ждут интересные открытия». А. 3. Розенфельд дает сводку некоторых записей, произведенных на Памире, и призывает как можно скорее осуществить запись такого рода легенд среди старшего поколения таджиков и киргизов, пока все эти пережитки глубокой старины в сознании людей не исчезли бесследно.
Итак, цикл мифов о «диких людях» был прежде упущен фольклористами. Теперь он открыт. Вернее, открытие еще далеко не завершено, впереди «непочатый край работы».
Но вот что удивительно: к этому запоздалому открытию исследователи мифов пришли не сами. Они оповестили о нем ученый мир только после того, как на того же самого «дикого человека» сделали заявку биологи. Лишь появление гипотезы об обитании в горах Азии остатков дикого человекоподобного животного, «снежного человека», побудило мифологов вступить в спор с биологами и предъявить свои права на собранные биологами сведения. Так странно родилась новая область в науке о фольклоре, сулящая исследователю дальнейшие «интересные открытия».
А. 3. Розенфельд привязала сведения о «гульбияване» на Памире к другим фантастическим образам, собрала все связанные с ним суеверные легенды и приметы. Но получилось что-то вроде «доказательства», что зайцев не существует, поскольку встреча с зайцем суеверными людьми считается дурной приметой.
Иными словами, открытие фольклористов нимало не опровергло гипотезу биологов.
В результате спор о «снежном человеке» остается пока в науке нерешенным спором. Налицо разные направления.
Своеобразную позицию занял геолог С. В. Обручев на страницах журнала «Природа». Он признает «снежного человека» реально существующим животным, но только в альпийской зоне непальско-тибетских Гималаев и Каракорума. Больше якобы нигде «снежный человек» не существует. Но ведь в других местах тоже встречаются аналогичные сведения населения? Ну что же, автор смело разрубает узел: «На остальной площади распространены сказания о других типах (?) дикого человека. Легенды эти известны и во многих других областях земного шара». Мы с легким сердцем делаем «перевороты» в тех вопросах, которых не собираемся изучать. Уважаемый геолог полагает, что в области мифологии можно не утруждать себя обильными ссылками и доказательствами. Стоит ли даже объясняться: что за «другие типы дикого человека», что за «другие области земного шара»? На самом деле гораздо более права А. 3. Розенфельд, утверждая, что ученым предстоит много потрудиться для осуществления хоть частицы тех новых достижений в мифологии, о которых уже оповестил читателей С. В. Обручев. Произвольные вымыслы даже и в вопросе о народных вымыслах недопустимы.
Но вот что еще любопытнее. Рассказы непальских горцев — шерпов — о «йети» А. 3. Розенфельд, будучи последовательной, причисляет к циклу мифов о «диком человеке». С. В. Обручев же исключает часть их из цикла мифов и называет показаниями очевидцев. Иными словами, С. В. Обручев признает сразу два явления, не известных прежде науке: и реальное обитание «снежного человека» («йети») в Гималаях — вслед за западноевропейскими и американскими исследователями,— и существование в прочих местах цикла народных мифов о «диком человеке». Однако на самом деле рассказы шерпов о «йети» во всем существенном сходны с рассказами тибетцев о «мигё», монголов о «хун-гурэсу» и «алмасе» и т. д. Поэтому разграничение, проводимое С. В. Обручевым, неоправдано, и, следовательно, его представление о двух разных и не зависимых друг от друга открытиях (в биологии и мифологии) вряд ли может рассматриваться даже как рабочая гипотеза.
Но, может быть, нет ни одного из двух открытий? На этот вопрос надо ответить отрицательно. Открытий, правда, нет в том смысле, что исследования и мифологов и биологов далеки от завершения. Однако выявлен и опубликован большой новый материал. Его надо научно объяснить. А как бы его ни объяснить — это все равно будет важной новой главой либо в той, либо в другой науке…
Автор: Б. Поршнев.