Физика и музыка. Палитра новых звуков.
Физика и музыка! На первый взгляд речь идет о противоположных полюсах человеческой деятельности. Но как увидит читатель, поиски новых путей в музыкальном искусстве и смелое новаторство в науке сливаются в единый поток живого и радостного творчества. В нашей серии статей под общем заголовком «Физика и музыка» мы узнаем о Бахе и полупроводниках, о натуральных ладах, о машине, способной синтезировать изумительные по красоте созвучия.
Уподобив музыку изобразительному искусству, можно сказать, что произведение, написанное для какого-нибудь одного инструмента, похоже на одноцветный рисунок, а оркестровая вещь — это пестрая многокрасочная картина. Чем больше красок кладет на холст художник, чем они ярче, тем сильнее впечатление от картины. Чем ярче и разнообразнее звуковые краски, тем красивее, убедительнее произведение композитора.
Искусство «раскрашивания» музыкальных произведений — оркестровка — важнейшая составная часть композиторского творчества. Музыка знает подлинные шедевры оркестровки. Звуковые краски — это тембры, особенности звучания музыкальных инструментов. Одни из них похожи друг на друга, другие резко различаются. Их довольно много в современном оркестре — около 50. Чудесный поющий голос скрипки, благородный рокот рояля, задушевная простота кларнета, острые звуки труб — какие своеобразные, неповторимые тембры! Все они по-своему хороши. Нет среди них бледных, невыразительных. Это и понятно. Ведь совершенствование музыкальных инструментов длилось столетиями. В наши дни остались признанными лишь самые лучшие из них.
Однако вот что любопытно: наиболее широко распространенные нынешние музыкальные инструменты вот уже целые столетия остаются неизменными. Почти окончательно они сформировались еще в восемнадцатом веке. Уже тогда достигли непревзойденных поныне вершин мастера скрипичного дела, была изобретена хитроумная механика рояля. Еще раньше появился орган, вобравший в себя успехи таких областей техники, как гидравлика и пневматика. Сто семьдесят лет прошло со «дня рождения» саксофона. И если назвать еще челесту, впервые примененную Чайковским, то мы, пожалуй, исчерпаем список наиболее «молодых» тембров современного симфонического оркестра.
Хватает ли этих инструментов композиторам и музыкантам наших дней? И да и нет. Да — потому, что далеко еще не исчерпаны возможности оркестровки. Нет — потому, что человек всегда стремится к чему-то новому. Конечно, новое новому рознь. Бывает, оно куда слабее старого.
Где-то писали об органе, в котором звенят стеклянные трубки. Или открыли «поющую пещеру». Звуки там получаются от ударов по каменным столбам — сталактитам. Вот весть о «потрясающем» дребезжании каких-то жестяных листов. Но такие сенсации быстро умирают. Редко-редко какой-нибудь оригинал — композитор введет в партитуру, скажем «звук разбиваемого стекла», и очередная «новинка» забывается. Или появляется оркестрик, где место, традиционных инструментов занимают кастрюли, чайники, сковороды. Сначала это кажется смешным, неожиданным, но скоро надоедает и выходит из моды. Снова царствуют испытанные временем рояли и скрипки, валторны и барабаны, гитары.
Впрочем, есть область новой музыкальной техники, к которой в еще прошлом веке пришло подлинное признание. Это — электрические музыкальные инструменты.
ЭЛЕКТРИЧЕСКИЕ ГОЛОСА
Большой путь прошли энтузиасты электрических голосов. Начался он еще в 19-м веке. Мало кто знает, что первый электромузыкальный инструмент — электрический орган Кахилла («телармониум») весил… 200 тонн. Для его перевозки требовалось 40 железнодорожных вагонов. Где уж тут соперничать даже с обычным органом! Но вскоре положение улучшилось. Новые возможности открыло развитие радиотехники, особенно, появление генераторных и усилительных радиоламп. Первый ламповый электромузыкальный инструмент придумал 95 лет назад сам изобретатель трехэлектродной лампы Ли де Форест. И хотя практической реализации и этот инструмент не получил, но зато в 1921 году родился уже широко известный терменвокс — детище русского инженера Льва Сергеевича Термена.
С него, по существу, и начинается история электрической музыки. Крещение терменвокса состоялось на Восьмом электротехническом съезде в Москве. Молодой инженер исполнил тогда целую концертную программу. Он играл, ни к чему не прикасаясь. Плавные движения рук прямо в воздухе, перед антенной инструмента, вызвали певучую мелодию, льющуюся из громкоговорителя.
Эксперимент удался. Терменвокс приобрел известность и в тогдашней Совдепии и за рубежом. Правда, широкого распространения он не получил. Без клавиш, без грифа, без каких бы то ни было точек опоры, на нем было необычайно трудно играть. Очень скоро увидели свет электромузыкальные инструменты и с грифами, и с клавишами. Играть стало гораздо удобнее, даже легче, чем на обычных инструментах. Год от года совершенствовалось звучание электрических голосов. Они уже могли неплохо подражать старым оркестровым тембрам и создавали собственные музыкальные краски.
Рассказывают, что на одном из концертов изобретатель одноголосного электромузыкального инструмента «Сонар» Ананьев вызвал на «музыкальный поединок» крупного скрипача, который сидел в первом ряду со скрипкой в руках. Скрипач принял вызов. «Поединок» состоялся. И, судя по реакции зала, победу одержал Ананьев.
Немало аплодисментов досталось и на долю других инструментов — «В-8», «Эмиритона», «Виолены». Отлично звучащий «Экводин» изобретателя Володина был удостоен большого приза на Всемирной выставке в Брюсселе.
Много лет проработала в Москве Лаборатория студийной радиовещательной техники. Под руководством кандидата искусствоведения Игоря Дмитриевича Симонова проблемой электрических музыкальных инструментов там занимаются глубоко и последовательно. Из стен этой лаборатории вышли сложные многоголосные инструменты — электронный гармониум, камертонное пианино, которое неплохо прозвучало, например, в кинофильме «Последний дюйм». Изготовлены здесь и компактные «электроколокола», вполне заменяющие громоздкие и тяжелые театральные звонницы, и «Ветрофон», красиво имитирующий завывание ветра, и аппараты позывных сигналов, которые все мы каждый день слушаем по радио. Затем в лаборатории был построен первый электроорган на полупроводниках — «Кристидин» (разработка кандидата искусствоведения Корсунского). Этот инструмент создает интересные звучания, а энергии расходует… 3 ватта! Столько же, сколько лампочка карманного фонарика!
Полупроводники, видимо, призваны сыграть огромную роль в развитии электромузыкальной техники. Заменяя радиолампы, они сулят довести до пределов компактность, легкость, экономичность электромузыкальных инструментов. Ведь хоть и прошли времена многотонного телармониума Кахилла, но до когда-то даже одноголосные электромузыкальные инструменты обязательно весили десятки килограммов, требовали немало электроэнергии. Прибавьте капризы, недолговечность радиоламп — и вы поймете, как много могут дать здесь полупроводники.
Разумеется, одни лишь конструктивные улучшения не решат задачу целиком. Главное — красота звука. И как бы удобен ни был инструмент, ни один настоящий композитор не включит его звуки в свою партитуру, если они не очаруют его, не зажгут его вдохновения. Хорошо, конечно, что электрические голоса могут быть весьма оригинальными. Но ведь оригинальное далеко не всегда прекрасно. А музыка требует от новых музыкальных средств именно прекрасного…
Автор: Г. Анфилов.